22 июня в четыре утра в десятках городов бывших советских республик зажгли тысячи свечей, встречая рассвет Дня памяти и скорби. Ровно 70 лет назад сообщение о «вероломном нападении Германии», обнародованное дрожащим голосом Молотова, навсегда разделило отечественную историю на «до», «во время» и «после войны».

В храмах служили панихиды, к военным мемориалам приносили цветы, на Мамаевом Кургане и во Ржеве перезахоронили останки погибших, а на руинах Брестской крепости устроили реконструкцию обороны.


В советское время 22 июня вообще не было официальной памятной датой. Говоря о войне, предпочитали вспоминать о победе, а не о том, как и почему эта война началась. Все изменилось только в 92-м, когда 22 июня официально объявили Днем памяти защитников Отечества, а в 96-м дата обрела свое нынешнее название — День памяти и скорби.

Ветеран из Хабаровска Николай Гладун приходит на городской мемориал не только 22 июня и 9 мая. На этих камнях — не чужие ему имена. Тут и родной дядя, и те, с кем он вместе учился.

Николай Гладун, ветеран Великой Отечественной войны: «Вот здесь Вася Бородкин лежит, мой одноклассник, с которым уходили в армию почти что разом. Я ушел в 41-м, в ноябре, Вася чуть позже, но попал и при освобождении Польши погиб».

Молодежные патриотические организации минувшей ночью решили сделать ставку на массовость. И по команде в разных городах в одно и то же в время в 4 часа утра по Москве на улицы вышли сотни, местами тысячи студентов с флагами, свечами и полевыми кухнями с фронтовой кашей.

Возлагать венки к могиле Неизвестного солдата продолжали и когда уже рассвело. Дмитрий Медведев и Владимир Путин сделали это вместе с министрами и депутатами. Потом перед ними промаршировали войска московского гарнизона.

Во всех храмах Русской православной церкви сегодня читают заупокойные молитвы, а на месте реальных событий 70-летней давности — на развалинах Брестской крепости — в 4 часа утра провели реконструкцию фашистского нападения.

Участник обороны крепости Пётр Котельников, как и все эти 70 лет, не переставал сокрушаться. Все видели, что будет война, но командование почему-то так и не приказало сконцентрировать силы и приготовиться.

Пётр Котельников, ветеран Великой Отечественной войны: «Ничего этого не было. Крепость спала мирным спокойным сном. А по ту сторону Буга подвешивались к самолетам бомбы, дозаправлялись танки горючим».

Москвич Борис Дубинин вместе с однополчанином пришел на Поклонную гору возложить цветы к Вечному огню. Но он старается держаться подальше от пышных официальных мероприятий.

Борис Дубинин, ветеран Великой Отечественной войны: «Там ряженые все, мы — не ряженые».

В день начала войны ему было 13 лет. В Москве пережил бомбежки и панику 41-го, голодный 42-й, а потом его отправили в школу юнг на Соловках. Войну закончил уже на Черноморском флоте.

Борис Дубинин: «Ой, 22 июня скорбеть, плакать надо. Ну, а что делать? Хорошо, что сейчас стали этот день отмечать, как День памяти и скорби. Конечно, тяжелый день, тяжелый».




 

<< в начало <<  5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 >>